(no subject)

[position_avtor]

Я помню крохотный кусок переезда с Солнечной Поляны на Интернациональную, мне тогда было четыре года.

Посреди зала лежит огромная куча вещей, фактически все вещи лежат там, посреди зала, в коробках и пакетах.
Я думаю, что вот сейчас-то начнется Ууужас, когда надо будет как-то это ВСЁ!! разбирать, как это вообще возможно? Это наполняет меня страхом, но и предвкушением чуда, которое мне предстоит увидеть, чуда перевоплощения чужой пустой квартиры в нашу.
Но пока ничего не происходит.
А ещё я обнаруживаю, что все мои игрушки тоже сложены в коробки, так что я вдвойне хочу разобрать всю эту кучу.
И я спрашиваю у мамы, мол мама, мама, что мне делать, чем я могу помочь?
И оказывается, что помочь в таком огромном важном деле я ничем не могу. Поиграть я тоже ни во что не могу, потому что когда я прошу хотя бы достать игрушки, в которые мне сейчас хочется поиграть, мама говорит, что они далеко, и она не будет их сейчас доставать.

Я вижу, что лучшее, что я могу сделать -- это заниматься своими делами и не приставать, пока мама занята делом. А когда я понадоблюсь, меня позовут.

И я как-то продолжаю надеяться всё на то же всю жизнь. Что когда моя помощь будет действительно нужна, меня позовут. А до тех пор лучшее, что я могу делать -- это заниматься своими делами и не мешать людям, которые заняты настоящими делами.

Comments

[s0ulman.livejournal.com]

>Я вижу, что лучшее, что я могу сделать -- это заниматься своими делами и не приставать... А когда я понадоблюсь, меня позовут.

Если меня чему-то научили отношения с женщинами, то это вот как раз тому, что это НИХУЯ НЕ ТАК.