position_avtor

Если взять человека и перерезать ему мозолистое тело - нейронную структуру, обеспечивающую связь между полушариями мозга, получится много интересных вещей (такая операция называется расщепление мозга, и применялась она в ХХ веке для лечения больного от эпилепсии). По большей части интересными они будут для физиологов, но есть пара замечательных моментов, которые имеют общефилософское значение.

Вводная информация от меня:
Мозг наш организован так: то, что мы видим правым глазом и делаем правой рукой (ногой, правой стороной тела) - это ведомство левого полушария. И наоборот. В норме по мозолистому телу информация от одного полушария распространяется и во второе.

Существует такая штука, как функциональная асимметрия мозга. Чуть подробнее я скажу ниже, а пока что опишу только то, что имеет отношение к дальнейшим экспериментам:

Левое полушарие отвечает за связную речь и логические действия. Правое отвечает за образное мышление и за эмоциональность.

В результате при расщеплении мозга человек перестаёт осознавать, что он видит левым глазом, хотя информация об этом сохраняется у него в голове (в правом полушарии, соответственно), и на основе этой информации правое полушарие может действовать, но причины не будут фиксироваться в сознании. С левым полушарием такого не происходит. Человек осознаёт то, что он видит, может об этом рассказать и так же свободен в действиях.

А теперь, собственно, перейдём к экспериментам (цитаты из книги):

Майкл Газзанига и Роджер Сперри:

1. Больная Н. Дж., домохозяйка из Калифорнии, мозг расщеплён.

1.1. Сидит перед экраном, в центре которого находится небольшая черная точка. Ее просят смотреть прямо на эту точку. После того как экспериментатор убедился, что она это делает, на экране справа от точки на мгновение вспыхивает изображение чашки. Н. Дж. сообщает, что она видела чашку. Ее снова просят фиксировать взгляд на точке. На этот раз изображение ложки вспыхивает слева от точки. Больную спрашивают, что она видела теперь. Она отвечает: «Ничего». Тогда ее просят завести левую руку за экран и выбрать на ощупь из нескольких предметов тот, который ей только что предъявляли. Ее левая рука ощупывает каждый предмет и затем берет ложку. Когда больную спрашивают, что она держит в руке, она отвечает: «Карандаш».

1.2. И снова больную просят фиксировать взгляд на точке. Слева от точки вспыхивает изображение обнаженной женщины. Лицо Н. Дж. слегка краснеет, и она начинает хихикать. Ее спрашивают, что она видела. Она говорит: «Ничего, просто вспышку света» — и опять хихикает, прикрывая рот рукой. «Почему же тогда вы смеетесь?» — спрашивает исследователь. «Ой, доктор, ну и машина у вас» — отвечает она.

Реакция больной на изображение обнаженного тела особенно интересна. Она казалась озадаченной своей собственной реакцией на то, что появилось. Ее правое полушарие видело изображение и обработало информацию в достаточной мере для того, чтобы вызвать общую, невербальную реакцию — хихиканье и краску смущения. Между тем левое полушарие не «знало», что видело правое, хотя замечание больной насчет «удивительной машины» является, по-видимому, признаком осознания им телесных реакций, вызванных правым полушарием. Для левого полушария вообще весьма характерны попытки осмыслить, что происходило в ситуации, когда информация предъявлялась правому полушарию. В результате левый мозг иногда выступает с ошибочными заявлениями и часто вырабатывает рационалистические объяснения, основанные на отдельных намеках.

Майкл Газзанига и Джозеф ЛеДу:

2. Больной П. С., ко времени операции достиг 16 лет. Дооперационная история болезни свидетельствовала о значительном повреждении левого полушария, имевшем место в раннем возрасте. П. С. представлял собой, очевидно, уникальный случай среди больных с расщепленным мозгом в отношении степени языковых способностей правого полушария. П. С. может составлять по буквам названия предметов, предъявлявшихся его правому полушарию, используя левую руку для того, чтобы расположить буквы в нужном порядке.

2.1. Серия экспериментов: П. С. предъявляют одновременно две картинки, одну из них видит только правый глаз, другую - только левый. П. С. просили показывать руками на те картинки из нескольких расположенных перед ним, которые связаны с тем, что он видел на экране.

Он вполне хорошо справлялся с этой задачей. Его правая рука показывала на картинку, связанную с той, что вспыхивала в его правом поле зрения (к левому полушарию), а его левая рука показывала на картинку, связанную с той, которая вспыхивала в его левом поле зрения (к правому полушарию). Особый интерес представляло то, каким образом П. С. объяснял эти свои двойные ответы:

Когда зимний пейзаж предъявлялся правому полушарию, а лапа цыпленка — левому, П. С. быстро и исполнительно давал правильные ответы, выбирая правой рукой изображение цыпленка из четырех расположенных в ряд картинок, а левой — изображение лопаты из такого же ряда. Затем его опрашивали: «Что вы видели?» — «Я видел лапу и выбрал цыпленка, а вы должны вычистить курятник лопатой».

В пробе за пробой мы получали ответ такого рода. Левое полушарие могло легко и точно определить, почему оно выбирает ответ, и вслед за этим, не мешкая, оно включало в эти рамки ответ правого полушария. В то время как мы точно знали, почему сделало свой выбор правое полушарие, левое полушарие могло об этом только догадываться. Однако левое полушарие предлагает свое объяснение выбору данной картинки не в форме предположения, а скорее в форме утверждения факта.

2.2. Авторы рассказывают об экспериментах, где они адресовали вопросы субъективного характера раздельно левому и правому полушарию П. С.:

“В те дни, когда левое и правое полушарие П. С. одинаково оценивали его самого, его друзей и другие объекты, он был “спокойным, легким в общении и приятным юношей. В те дни, когда правая и левая стороны не сходились в своих оценках, П. С. становился трудно управляемым. Представляется, что каждая умственная система может понимать существование эмоциональных различий между ней и другой в данное время. Когда они в разногласии, рождается чувство беспокойства, которое выражается в конечном счете в гиперактивности и общей агрессивности.”

Для любопытствующих:

Основные характеристики левополушарного человека (поражено правое полушарие):

болтливость, многословность, сложность грамматических конструкций, нарушение просодических характеристик речи (интонации, ритма, индивидуальных черт), нарушение узнавания по голосу и распознавания лиц, ориентации в пространстве, амузия (неспособность к музыке), преобладание положительного эмоционального фона, сниженная эмоциональность.

Основные характеристики правополушарного человека (поражено левое полушарие):

нарушение понимания речи и говорения при хорошем распознавании интонаций, музыкальность, хорошая ориентация в пространстве, лёгкость конструирования целого из частей, преобладание отрицательного эмоционального фона, повышенная эмоциональность (даже у здоровых людей левая часть лица более эмоциональна).

Имеющиеся экспериментальные данные позволили сформулировать гипотезу, согласно которой левое полушарие использует аналитические стратегии, основанные на логической, последовательной обработке, а правое - синтетические, основанные на симультанной, параллельной обработке.

У женщин по сравнению с мужчинами мозолистое тело толще (то есть связей между полушариями больше) и функциональная асимметрия меньше выражена. Мужчина лучше выполняют задания пространственно-образной природы, женщины - вербальной.

(Из методички Н.В. Вольф, “Физиология высшей нервной деятельности")

Иногда функции полушарий могут быть инвертированы, если повреждено одно полушарие, постепенно второе полушарие берет на себя функции первого (в зависимости от пластичности мозга в разной степени), и в реальной жизни деятельности одного и второго полушария очень тесно сопряжены.)

Книжка, из которой взяты цитаты и в которой приводится в сумме всё то, что я написала вкратце, но в виде конкретных экспериментов, в которых всё это выяснялось:

С. Спрингер, Г.Дейч, “Левый мозг, правый мозг. Асимметрия мозга.”